Первыми забеспокоились чилийские попугайчики.
Ближе к вечеру они заметались в своих клетках из стороны в сторону,
жалобно повторяя по-испански один и тот же вопрос: "Попка дурак?"
Самые дерзкие попытались слабым клювом перегрызть стальные прутья.
Те, кто не мог говорить и грызть - оглушительно щебетали,
творчески имитируя противоугонную сигнализацию...

Тревожное состояние пернатых немедленно передалось их владельцам.
Они выбежали на улицы, опасаясь внезапного катаклизма.
Большинство ожидало, как минимум, землетрясения в семь баллов.
Впрочем, свои сторонники были у цунами, падения неизвестного метеорита,
и скорого извержения близлежащего вулкана со скверным названием...

Однако, спустя пару часов всеобщее волнение постепенно пошло на убыль.
Птицы угомонились и, нахохлившись, заснули.
Люди, недовольные несбывшимися ожиданиями, тоже разошлись по домам.
На этот раз им крупно повезло: главный сюрприз готовился природой
для противоположной стороны земного шара...

*

Июньский рассвет старался вызвать доверие к добрым предсказаниям синоптиков.
Соловьи, спрятавшись в цветущих кустах шиповника,
истово клялись в том, что наступающий летний день будет самым погожим за столетие.
Их клятвы косвенно подтверждала заря, которая плавно растекалась на востоке,
не встречая на своем пути ни одного существенного препятствия.
По пути она медленно заливала собой звезды и те задыхались одна за другой...

Именно в это неурочное время, где-то в земной утробе раздался глухой удар.
Словно в неглубоком погребе бухнулась в песок чугунная гиря.
Вслед за этим последовал едва ощутимый толчок.
Чуткой натуре Ивана Петровича Ладнюка - бывшего военного,
а ныне заслуженного пенсионера, - этого оказалось вполне достаточно,
чтобы проснуться, как по сигналу боевой тревоги.
Даже спросонья он отлично помнил, что в погребе никаких гирь быть не могло...

Там, словно в банковском сейфе, хранились кулинарные шедевры его жены,
Ольги Михайловны: варенья, джемы, компоты, маринованные огурчики разного калибра,
отборные томаты и соленые грибы в широком ассортименте.
Беглая оценка накопленных припасов позволяла сделать уверенный вывод,
что даже при ежедневном застолье их хватило бы лет на десять.
Неужели взорвалась неудачно закатанная банка?

Иван Петрович мгновенно принял перпендикулярное положение по отношению к кровати.
Светящиеся рубиновые стрелки на "Командирских" часах,
которые несли вахту на тумбочке у изголовья, показывали половину пятого утра.
Рядом, раздраженно заскрипев пружинами кровати, повернулась на другой бок супруга.
Отставной прапорщик чутко прислушался к утренним шорохам,
втайне надеясь, что ему померещилось...

*

Космонавт на орбитальной станции прильнул к иллюминатору.
Он с любопытством рассматривал яркую точку в сумеречном полушарии планеты.
Странный объект мерцал, как уголек в костре, меняя цвет от лимонного до пурпурного.
"На пожар, вроде, не похоже, - рассуждал космонавт, - на салют тоже...
Может быть, маяк? Но до ближайшего моря полторы тысячи километров по прямой..."

Внезапно над правым плечом появился декоративный колокольчик.
Его, вместе с другими новогодними подарками, доставил последний грузовой корабль.
Странный факт.
Ведь по всем правилам техники безопасности милая безделушка
была надежно прикреплена специальным зажимом к семейной фотографии в личном боксе.
Как она ухитрилась отстыковаться и отправиться в самостоятельный дрейф по салону?
Логичные версии отсутствовали.
"Пора готовиться к спуску!" - устало подумал космонавт и приложил горячую ладонь к холодному лбу...

Колокольчик, словно успокаивая его, кувыркнулся вокруг своей оси
и вполне самостоятельно издал нежный перезвон.
"Ничего сверхъестественного, всего лишь эффект Джанибекова!" - машинально констатировал космонавт...

К сожалению, сквозь герметичное стекло, многослойную обшивку корабля
и километры безвоздушного пространства он не мог услышать,
как колокольчику хрустальным эхом отозвалась вся планета...

*

Прошло пять минут... Десять... Двенадцать с половиной...
Резко зачесалась запаниковавшая пятка.
Никаких подозрительных звуков, кроме едва уловимого комариного писка.
"Должно быть, опять давление скачет!" - озабоченно подумал Иван Петрович.
Он спустил ноги с кровати, привычно нащупал шлепанцы и, как лыжник по целине,
заскользил по гладкому полу к смутному прямоугольнику окна...

Внезапно путь ему преградил холодильник.
Четверть века он безропотно стоял у дальней стены,
периодически урча и подрагивая от врожденного усердия.
Но настил миг и неведомые силы увлекли его в авантюрное путешествие.
Пол под холодильником вздыбился скользким куполом и он, повинуясь гравитации,
в мгновение ока оказался прямо посередине комнаты...

Ему попытался составить компанию буфет, массивный, как крепостная башня.
Но внутри дружно возмутились три чайных сервиза, два столовых набора
и один потемневший от усердия самовар.
Буфет не стал портить отношения благородной формы с хрупким содержанием.
Хоть пол по ним заходил ходуном, он покачнулся, устоял на месте...

Иван Петрович, тем временем, несмотря на почтенную комплекцию, взлетел к люстре.
Она едва успела отклониться и избежать нежелательного контакта.
"Рота! Подъем! Тревога!" - тенором скомандовал бывший прапорщик Ладнюк,
едва приземлившись на четвереньки.
Все-таки армейская сноровка не прошла даром...

*

- Алло! Здравствуйте, дежурный по городу лейтенант Лютиков слушает!
- Милиция? Алло, это милиция?
- Милиция, милиция... Говорите!
- Алло, это и вправду милиция?
- Клянусь Уголовным Кодексом. Что у вас случилось?
- К вам обращаются из поселка Сухой Лог. Хочу заявить, что у меня в огороде взрывается картошка.
Прошу срочно выслать патрульную машину, собак и саперов...

- Это... ммм... прачечная номер семнадцать? - вежливо поинтересовался вкрадчивый голос, - У меня пятно кетчупа на синем костюме!
- Слушаю вас, Сергей Иванович, - ответил серьезный человек в штатском костюме.
По его черным очкам скользнула искра интереса
- Что вы хотели сообщить нам в столь экстренном порядке?
- В поселке Сухой Лог происходит несанкционированное землетрясение, - стал торопливо докладывать Сергей Иванович,
- В процессе природной аномалии сами собой вскрываются многочисленные тайники и появляются подозрительные предметы.
Это творится во всех без исключения дворах. Даже... - голос перешел на бархатный шепот, - на объекте "Сады Семирамиды"...

- Пожарная?!
- Пожарная часть номер один. Седьмая слушает! - профессионально прогундосила девушка-диспетчер,
нехотя отложив в сторону волшебное зеркальце.
- Срочно приезжайте! У нас пожар!!!
- Адрес? Фамилия? Что горит?
- Пока еще ничего не горит!!! Но я чувствую, что скоро что-нибудь непременно загорится!!!
Земля дрожит, под ногами взрывы - может быть, просыпается вулкан?
Записывайте адрес: поселок Сухой Лог, улица Первого съезда советских агрономов, дом тринадцать...
- Вулканы мы не тушим! - объявила барышня, - У нас для этого воды недостаточно. Обратитесь в "Водоканал"...

*

Поселок Сухой Лог, где проживали Ладнюки и еще примерно полторы тысячи душ,
встречал самый незабываемый рассвет в своей биографии.
Земные недра вели активную жизнедеятельность.
В них поминутно что-то бухало, ухало и тяжело вздыхало.
И это - при полном отсутствии любых полезных ископаемых.
За исключением, пожалуй, только дождевых червей, отличавшихся, правда, небывалым трудолюбием...

Иван Петрович с чувством некоторого превосходства
внимательно наблюдал за суматохой на соседских участках.
Они с Ольгой Михайловной давным-давно уже покинули дом и сидели в саду
на резной скамеечке под развесистой яблоней...

Рядом аккуратно выстроились чемоданы с предметами первой необходимости.
К стволу дерева были прислонены импортные раболовные снасти.
Жена бережно прижимала к сердцу потертую дамскую сумочку из замши
и фарфорового коня с облупившейся позолотой на копытах.
Статуэтка напоминала ей о бурной комсомольской юности...

Когда Иван Петрович строил дом своей мечты, он предусмотрел многие угрозы.
Падение летательного аппарата, термоядерный взрыв и песчаный тайфун -
встретили бы в его владениях серьезное, хорошо продуманное сопротивление.
Даже сегодняшний катаклизм выглядел лишь легкой разминкой
для железобетонного фундамента с арматурой из секретной стали...

В таких апартаментах можно было занять круговую оборону против любой напасти.
Но где-то вдали пыталась прокашляться простуженная сирена.
По переносному радиоприемнику несколько раз четко прозвучало серьезное слово "эвакуация".
А приказы, как известному любому армейскому человеку, не обсуждаются.
Жаль было только бросать погреб с многолетними припасами...

Внутренне смирившись с предстоящей потерей, Ладнюки терпеливо ждали спасателей.
Тем временем, геопатогенная активность явно набирала темп.
С очередным подземным вздохом ближайший куст крыжовника стал выше на метр.
Он заслонил перспективный вид на участок справа.
"Что за чертовщина!" - встревожился пенсионер военного значения.
Его можно было понять.
Крыжовник, как лавровый венок, увенчал собой шпиль с медным петушком, проклюнувшийся прямо из грядки...

*

К полудню место происшествия было взято в плотное кольцо из пожарных машин,
карет скорой помощи и полицейских броневиков.
Оцепление едва сдерживало разношерстную массу общественного и личного транспорта,
которая плотно закупорила все дороги, вплоть до звериных троп.
Над поселком беспрерывно стрекотали вертолеты - они явно радовались поводу подняться в небо.
Начальники больших и малых рангов суетились, размахивали руками
и выкрикивали непонятные команды, стараясь перекричать вой сирен и гул моторов...

Эпицентр суматохи находился у бетонного моста через речку Брысь.
Испокон веков он служил единственной транспортной жилой,
соединявшей Сухой Лог с цивилизованным миром.
Никто не хотел подрывать исторические устои:
осушать болота и выкорчевывать буреломы, окружавшие поселение с трех сторон.
Сам мост, чисто теоретически, считался еще крепким, как и все,
что было возведено до эпохи исторического материализма.
Но сейчас он был абсолютно бесполезен для проезда, хоть выглядел совершенно целым...

Дело в том, что на другом берегу, впритык к бетонным плитам съезда,
возвышалась трехметровая стена из серого мрамора с белыми прожилками.
Ее верх украшали затейливые каменные лепестки с бойницами.
Под ними, в овальной нише, смутно проступал иконописный лик.
Он излучал легкое сияние, заметное даже при солнечном свете...

*

В этот же день на первой странице главной городской газеты "Факт истины"
появилась заметка-молния, напечатанная самым жирным шрифтом.
Ради нее редактору пришлось урезать передовицу
с кратким отчетом мэра о выполнении муниципального бюджета за первое полугодие.
В заметке сообщалось:
"Редакция внимательно следит за событиями, которые разворачиваются в поселке Сухой Лог.
За последние сутки от местных жителей поступают жалобы на слабые подземные толчки.
Аномалия, скорее всего, носит техногенный характер.
На расположенном неподалеку железнодорожном перегоне произошло частичное обрушение водонапорной башни,
что привело к незначительным колебаниям грунта.
Паники среди населения нет, магазины и прочие культурные учреждения работают в обычном режиме.
Официальные лица сообщают, что обстановка находится под полным контролем."

Из прямого репортажа корреспондента областной телепередачи "Жгучий объектив":
"К сожалению, я не могу сказать ничего определенного о количестве жертв среди мирного населения.
Но по некоторым данным, без них, конечно же, не обошлось.
Судя по всему, произошла гигантская катастрофа, которую еще не знало человечество.
Пока компетентные органы стараются не раскрывать всех обстоятельств.
Но, по сведению очевидцев, взорвался подземный склад ядерного оружия.
За моей спиной вы можете увидеть огромную стену, которую соорудили в экстренном порядке,
чтобы утаить от мировой общественности вопиющие факты масштабного бедствия.
Мы ждем официальной пресс-конференции, которая должна состояться с минуты на минуту..."

Центральное телевидение, экстренный выпуск новостей.
Диктор в траурном костюме и пятнистом галстуке отчеканил механическим голосом:
"В районе реки... эээ... Брось произошел сход снежных лавин,
в результате чего начался паводок, который является рекордным за последние сто двадцать три года метеонаблюдений.
Чрезвычайные службы подняты по тревоге.
Производится частичная эвакуация населения.
Всем нуждающимся будет оказана оперативная помощь.
К тушению пожара привлечены армейские подразделения..."

*

Солнце под маскировочной завесой пыли осторожно пятилось к горизонту.
Иван Петрович и Ольга Михайловна сидели на скамеечке, нежно приобняв другу друга,
и дуэтом вполголоса исполняли песню "Ой, мороз, мороз..."
Им мелодично аккомпанировали колокола с высокой звонницы,
которая выросла на месте кустов смородины и крыжовника.
Один из них до сих пор гордо маячил на самом верху,
доставляя медному петушку некоторые неудобства щекотливого характера...

На участке справа (кажется, принадлежавшем малоизвестному нотариусу) -
тоже высилась симпатичная часовенка с узорчатыми стреловидными окнами.
Только ее шпиль - вместо петушка,- украшал серебряный медведь.
В лапах он нежно сжимал настоящий помидорный куст, вырванный с корнем.
Жена нотариуса с плохо скрываемой яростью
из всех сил лупила по фундаменту строения пластмассовой метелкой.
Заядлая дачница, без всякого сомнения, была явно раздосадована разрушением любимой теплицы...

С левой стороны, в хозяйстве бодрой, как подросток, восьмидесятилетней бабушки Тони
тоже просматривались существенные изменения в интерьере.
Исчезла ветхая баня, в которой, согласно народным преданиям
занимался водными процедурами император Петр Первый.
Теперь на ее месте, целеустремленный, как космический корабль,
возвышался белоснежный собор неизвестной архитектуры.
Бабушка Тоня стояла перед ним на коленях и, словно священной книгой,
исступленно осеняла толстенной "Энциклопедией народной медицины"...

*

Когда приехали саперы, стена постепенно, сантиметр за сантиметром, достигла высоты пятиэтажного дома.
Ее толщина также вызывала неподдельное уважение -
поперек мог запросто разместиться легковой автомобиль.
В стене не было ни одной калитки, не говоря уже о воротах.
Она представляла собой идеальный круг - словно кто-то аккуратно провел по земле гигантским циркулем.
А в той точке, где должно было находиться его острие -
пылали сусальной позолотой гладкие купола новоявленного храма...

Сначала на приступ мрамора отправили многоцелевой робот-терминатор.
Секретное чудо техники было снабжено алмазной пилой.
Инструмент издавала едва уловимое змеиное полушипение-полусвист.
От этого звука у людей, стоявших поблизости, зашевелились волосы на голове,
а ветер, рискнувший попасться лезвию на пути, сам того не желая,
распался на несколько удивленных сквозняков...

Схватка камня и металла не знала равных по своему ожесточению.
Во все стороны сыпались рыжие фонтаны искры.
От визга, взвившегося под небеса, заглохли некоторые моторы.
Но уже через минуту на мир обрушилась тишина, словно его накрыли толстым ватным одеялом.
А сверху, для верности, положили пуховую подушку...

Алмазная пила, скорчившись, испустила боевой дух.
Зубья, которым повезло остаться целыми, отрешенно смотрели в разные стороны.
Робот бессильно развел механическими руками и самопроизвольно покачал головой.
Оперативно посовещавшись, саперы решили прибегнуть к последнему, наиболее вескому аргументу - динамиту...

*

Космонавт на орбитальной станции как раз закончил сложные эксперименты
с морскими водорослями и мушками-дрозофилами.
Он решил устроить себе небольшой обеденный перерыв.
В меню центра управления полетами значилась рафинированная индейка.
Однако, опытный пилот давно умел с легкостью обходить гастрономические барьеры медицины.
Он припас тюбик с чистейшим ананасовым пломбиром,
который был получен путем кропотливого подбора химических элементов
и их последующей троекратной возгонкой...

Проплывая мимо иллюминатора, он нашел взглядом ту странную точку,
что привлекла его внимание на рассвете.
Она, словно дождавшись этого момента, подмигнула ему, ярко вспыхнула и...
стала стремительно увеличиваться в размерах.
"Неужели ракета?" - остолбенел от изумления космонавт, - "Надо срочно сообщить на землю!"
Но он не успел...

Совсем рядом с орбитальной станцией промчался настоящий мраморный собор.
Его окружал дрожащий ореол сизого сияния.
На зубцах круглой стены радужными искорками отражались далекие звезды.
Главный купол был нацелен на Полярную звезду...

На звоннице мерно раскачивались колокола.
В нарушение всех законов физики, ледяной мрак пространства заполнил благовест.
Ему слабо ответил декоративный колокольчик,
который вновь ухитрился вырваться на волю и буквально прильнул к стеклу иллюминатора.
Он словно вздохнул на прощание - с легкой завистью...

Космонавт не стал его тревожить.
"После приземления запрусь на даче и начну выращивать огурцы!" - твердо решил он, - "Психика совершенно ни к черту!"

*

Над окрестными лесами с гвалтом кружили стаи встревоженных птиц.
Потрясенные лягушки спешно покинули речку Брысь и молча прятались на берегу, среди лопухов и осоки.
В самых неожиданных местах - наверное, с перепугу, - забило несколько родников.
Но, как ни странно, ни одно стекло в поселке не пострадало.
Даже продовольственные припасы Ладнюков остались целыми и невредимыми...

На месте вздумавшего полетать храма остались неглубокие ямы и траншеи.
Словно недра напряглись, сжались как пружина и вытолкнули его навстречу небесам.
Оставшиеся следы мгновенно, чуть ли не на глазах ошарашенных очевидцев,
самопроизвольно заполнялись грунтом и зарастали аккуратно подстриженной травой.
Даже на месте чудесным образом воспарившего куста крыжовника
уже появились бодрые ростки его наследника.
На следующий день они обещали порадовать хозяев первым урожаем...

По мосту с потерянным видом бродили закопченные саперы.
Это был единственный случай в их богатой событиями практике,
когда взрываемый объект взлетел на воздух и не вернулся обратно.
Наоборот, набрав третью космическую скорость, он скрылся между неведомых галактик.
Причем бесследно, не оставив после себя ни одного осколка или камешка...

За исключением, пожалуй, маленького медного колокольчика.
В миг необычного старта он сорвался со звонницы и робко подкатился к самым ногам Ивана Петровича.
Так, словно искал у него защиты.
Не вставая со скамейки, старик поднял колокольчик и, подслеповато прищурившись,
прочитал надпись, выгравированную затейливой вязью вдоль ободка.
Там было начертано только одно слово: "КитежЪ"...